С П Р А В К А

о результатах изучения причин отмены судебной коллегией по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции судебных постановлений по административным делам за 1 квартал 2025 года

В соответствии с пунктом 3.7 плана работы Первого кассационного суда общей юрисдикции на первое полугодие 2025 года судебной коллегией по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции проанализированы причины отмены судебных постановлений по административным делам, вынесенных судами, входящими в кассационный округ, за 1 квартал 2025 года.

1. При рассмотрении дела о признании незаконным решения органа местного самоуправления об отказе в предоставлении жилого помещения члену семьи собственника уничтоженного пожаром жилого помещения судебными инстанциями не учтены имеющие значение по делу обстоятельства и требования закона.

Городской прокурор обратился в суд с административным исковым заявлением в интересах инвалида I группы В., в котором просил признать незаконными действия администрации городского округа по непредоставлению административному истцу в составе семьи К. жилого помещения, возложить обязанность включить его в очередь в качестве нуждающегося в предоставлении жилого помещения в составе семьи К.

Заявленные прокурором требования обоснованы тем, что 16 июня 2017 года в администрацию городского округа обратилась К. с заявлением о принятия ее и членов семьи (сына и супруга В.) на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма как утративших жилое помещение в результате пожара. Постановлением администрации городского округа все указанные лица признаны малоимущими в целях принятия на учет для предоставления жилого помещения по договору социального найма. При проведении ежегодной перерегистрации К. подавались сведения о составе ее семьи, состоящей из 2 человек, включая В., а в 2023 году предоставлено решение суда, подтверждающее их супружеские отношения в спорный период. Однако решением администрации городского округа К. в предоставлении жилого помещения на состав семьи из двух человек было отказано, чем нарушены права административного истца, в том числе как инвалида I группы, нуждающегося в постороннем уходе.

Решением городского суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам, административные исковые требования оставлены без удовлетворения.

Судами установлено, что 20 марта 2023 года К. обратилась к административному ответчику с заявлением о включении супруга В. в состав членов своей семьи, нуждающейся в улучшении жилищных условий по категории граждан, утративших жилое помещение в результате пожара, приложив решение суда от 15 ноября 2022 года.

Решением администрации городского округа от 10 апреля 2023 года К. отказано во включении В. в состав членов семьи с даты включения ее в список граждан, утративших жилые помещения в результате пожара, подлежащих обеспечению жилыми помещениями по договору социального найма.

Основанием к отказу явилось то, что на момент пожара и на дату признания К. нуждающейся В. супругом К. не являлся, в порядке наследования у административного истца имелось на праве собственности имущество в виде 1/2 доли дома (с 11 августа 2017 года по 5 декабря 2017 года) и 1/2 доли квартиры (с 1 августа 2016 года по 5 декабря 2016 года), которые проданы, что свидетельствует о намеренном ухудшении им своих жилищных условий.

Разрешая заявленные требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что оснований для признания незаконными действий администрации городского округа по невключению В. в состав семьи К. с даты постановки ее на учет для получения жилого помещения и непредоставлению жилого помещения, возложении обязанности включить в очередь в качестве члена семьи К., отсутствуют. Признание решением суда в 2022 году В. членом семьи К. не могло являться основанием для признания его членом семьи К. в 2017 году, поскольку на момент рассмотрения заявления К. о признании ее жилого помещения непригодным для проживания в результате пожара, В. членом ее семьи в силу закона не являлся.

Вместе с тем судами не учтено следующее.

Основания для признания граждан нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, установлены статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются граждане, не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения.

Согласно статье 53 Жилищного кодекса Российской Федерации граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых такие граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

На основании части 1 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с ним его супруг, дети и родители.

Из материалов дела следует, что В. и К. состояли в зарегистрированном браке с 28 августа 1976 года по 4 ноября 1993 года.

В период брака они приобрели жилой дом, в котором проживали и были зарегистрированы совместно с сыном К.

С 1 июля 2015 года В. установлена II группа инвалидности, а с 1 июня
2022 года - I группа, им утрачена возможность самостоятельно себя обслуживать, он нуждается в посторонней помощи, уход за ним осуществляет К.

16 апреля 2017 года указанный выше дом сгорел, в связи с чем 16 июня 2017 года К. обратилась в администрацию городского округа с заявлением о принятии ее и членов семьи в составе двух человек на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, как гражданин, утративший жилое помещение в результате пожара, приложив к заявлению соответствующие документы.

С аналогичным заявлением обратился сын К. с составом семьи один человек, а не в составе семьи своих родителей.

Заключением межведомственной комиссии от 16 июня 2017 года, назначенной постановлением администрации городского округа, жилой дом, в котором проживали К. и В. вместе с сыном, в соответствии с пунктом 8 Положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания, многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, садового дома жилым домом и жилого дома садовым домом, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 28 января 2006 года № 47, признан непригодным для проживания.

Постановлением администрации городского округа от 3 июля 2017 года К. признана малоимущей в целях принятия на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях муниципального жилищного фонда, предоставляемых по договорам социального найма в составе семьи два человека, с учетом В. (пункт 1.1);

Сын К. признан малоимущим в целях принятия на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях муниципального жилищного фонда, предоставляемых по договорам социального найма в составе семьи один человек отдельно от семьи родителей (пункт 1.6)

В связи с признанием жилого помещения непригодным для проживания К. включена в список граждан, утративших жилые помещения в результате пожара, и принята на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма с 16 июня 2017 года с составом семьи два человека.

Таким образом, административный истец был поставлен на учет с 16 июня 2017 года в составе семьи К. на получение жилого помещения по договору социального найма в связи с признанием жилого помещения непригодным для проживания и утраченным в результате пожара.

1 ноября 2017 года В. и К. повторно зарегистрировали брак.

На основании распоряжения правительства области сын К. получил единовременную денежную выплату как лицо, страдающее тяжелой формой хронического заболевания, на строительство или приобретение жилого помещения и приобрел для себя благоустроенное жилое помещение, в связи с чем был снят с учета нуждающихся в улучшении жилищных условий.

Таким образом, сын К. состоял на учете и был обеспечен жилым помещением как лицо, страдающее тяжелой формой хронического заболевания, а не в результате утраты жилого помещения в связи с пожаром, то есть по иным основаниям.

К. продолжила состоять на учете в администрации городского округа с составом семьи два человека, изменений в данное постановление не вносилось.

Решением городского суда от 15 ноября 2022 года В. признан членом семьи К. с 28 августа 1976 года по 1 ноября 2017 года, то есть до повторной регистрации брака, поскольку они фактически после расторжения брака в 1993 году супружеские отношения не прекратили, продолжали проживать одной семьей и вести совместное хозяйство.

Следовательно, как на момент произошедшего 16 апреля 2017 года пожара, так и с даты включения К. в список граждан, утративших жилые помещения в результате пожара, подлежащих обеспечению жилыми помещениями по договору социального найма, административный истец и К. являлись членами одной семьи, в составе которой В. и был поставлен на учет.

К тому же право собственности на сгоревший дом, приобретенный в период брака, зарегистрированное на К., в силу статей 33, 34, 35, 39 Семейного кодекса Российской Федерации принадлежало административному истцу в размере 1/2 доли.

При таких обстоятельствах вывод нижестоящих судов о том, что признание В. в 2022 году членом семьи К. не могло являться основанием для признания его членом ее семьи в 2017 году, является необоснованным, противоречащим существу вступившего в законную силу решению суда, статье 31 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Также судами не дана оценка доводам административного истца о том, что первое жилое помещение находилось у него в собственности с 1 августа 2016 года по 5 декабря 2016 года, и знать о том, что 16 апреля 2017 года произойдет пожар и дом сгорит, он не мог, второе жилое помещение получено в наследство 11 августа 2017 года после постановки на учет на получение жилого помещения.

В силу статьи 5 Закона Нижегородской области от 16 ноября 2005 года № 179-З «О порядке ведения органами местного самоуправления муниципальных округов, городских округов Нижегородской области учета граждан в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма», пункта 1.2 Порядка предоставления и распределения из областного бюджета бюджетам муниципальных районов, муниципальных округов, городских округов субсидий на приобретение жилых помещений для предоставления гражданам, утратившим жилые помещения в результате пожара, по договорам социального найма, утвержденного постановлением Правительства Нижегородской области от 30 апреля 2014 года № 302, под гражданами, утратившими жилые помещения в результате пожара, понимаются граждане - собственники/члены семьи собственника (наниматели по договорам социального найма/члены семьи нанимателя) утраченных жилых помещений в результате пожара в случае, когда не установлена намеренность их действий, приведших к пожару, имеющие регистрацию по месту жительства в таком жилом помещении на дату пожара и не имеющие в собственности либо по договору социального найма иного жилого помещения, пригодного для проживания, и поставленные на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, в органе местного самоуправления по месту регистрации в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации не позднее 3-летнего периода с момента утраты жилого помещения в результате пожара.

Вместе с тем суд первой инстанции не устанавливал наличие (отсутствие) на дату пожара в собственности либо по договору социального найма у В. иного жилого помещения, пригодного для проживания, являлось ли жилое помещение, полученное в порядке наследования и проданное в 2017 году благоустроенным, влекла ли его продажа заведомое ухудшение жилищных условий, истек ли установленный законом срок на момент вынесения в 2023 году администрацией городского округа отказа К. в предоставлении жилого помещения на состав семьи, включая В., в течение которого он не мог быть поставлен на учет.

При таких обстоятельствах судом кассационной инстанции судебные акты отменены с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Кассационное определение от 11 февраля 2025 года № 88а-3913/2025

2. Судом неправильно применены нормы материального права при оценке законности перевода осуждённого, отбывающего наказание в виде лишения свободы, из одного исправительного учреждения в другое, находящееся за пределами субъекта Российской Федерации, в котором он ранее проживал.

Г. обратился в суд с административным исковым заявлением о признании незаконными действий Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Саратовской области (далее - УФСИН России по Саратовской области), Федеральной службы исполнения наказаний (далее - ФСИН России) по направлению осужденного к месту отбывания наказания в исправительное учреждение Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Омской области (далее - УФСИН России по Омской области).

Решением районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам областного суда, в удовлетворении административных исковых требований отказано.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении административного искового заявления, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что доводы административного истца не нашли своего подтверждения, материалы для определения места отбывания наказания осужденного Г. были направлены в Главное оперативное управление ФСИН России из УФСИН России по Саратовской области и место отбывания наказания осужденному определено в соответствии с пунктом 6 Порядка направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания в исправительные учреждения и их перевода из одного исправительного учреждения в другое, утвержденного приказом Минюста России от 26 января 2018 года № 17.

Между тем выводы судов о законности направления Г. для отбывания наказания в исправительное учреждение УФСИН России по Омской области являются преждевременными, основаны на неправильном толковании норм материального права.

Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации, регулирующим порядок и условия исполнения и отбывания наказаний, в том числе в виде лишения свободы, в статье 73 закреплены правила отбывания осужденными к лишению свободы наказания в исправительных учреждениях.

Согласно части 1 статьи 73 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены. В исключительных случаях по состоянию здоровья осужденных или для обеспечения их личной безопасности либо с их письменного согласия осужденные могут быть направлены для отбывания наказания в соответствующее исправительное учреждение, расположенное на территории другого субъекта Российской Федерации, а в случаях, указанных в части 2.1 статьи 73 названного Кодекса, осужденный отбывает наказание в исправительном учреждении, расположенном на территории субъекта Российской Федерации, в котором проживает один из его близких родственников, либо на территории другого субъекта Российской Федерации, наиболее близко расположенного к месту жительства данного близкого родственника.

Из приведенного правила сделано исключение для осужденных, указанных в части 4 названной статьи, согласно положениям которой осужденные за преступления, предусмотренные статьей 126, частями второй и третьей статьи 127.1, статьями 205 - 206, 208 - 211, 275, 277 - 279, 281, частями первой, первой.1 и третьей статьи 282.1, частями первой, первой.1 и третьей статьи 282.2, статьей 317, частью третьей статьи 321, частью второй статьи 360 и статьей 361 Уголовного кодекса Российской Федерации, осужденные за иные преступления, в отношении которых имеется информация об их приверженности идеологии терроризма, исповедовании, пропаганде или распространении ими такой идеологии (при отсутствии достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела) и оказании ими в связи с этим в период содержания под стражей, отбывания наказания соответствующего негативного воздействия на других обвиняемых (подозреваемых), осужденных, осужденные при особо опасном рецидиве преступлений, осужденные к пожизненному лишению свободы, осужденные к отбыванию лишения свободы в тюрьме, осужденные, которым смертная казнь в порядке помилования заменена лишением свободы, направляются для отбывания наказания в соответствующие исправительные учреждения, расположенные в местах, определяемых федеральным органом уголовно-исполнительной системы.

Вопреки названным нормам во взаимосвязи с установленными по делу фактическими обстоятельствами судом апелляционной инстанции не дана оценка тому, что Г. осужден за преступления, не поименованные в части 4 статьи 73 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, отсутствуют сведения о его приверженности к идеологии терроризма, исповедовании, пропаганде или распространении им такой идеологии.

Оставлены без внимания и оценки доводы административного истца о наличии у него на территории Саратовской области устойчивых семейных и социальных связей.

При таких обстоятельствах судом кассационной инстанции апелляционное определение отменено с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Кассационное определение от 4 февраля 2025 года № 88а-3316/2025

3. Судебное постановление об отказе в удовлетворении заявленных требований в связи с пропуском срока на обращение в суд является необоснованным.

Л. обратился в суд с административным иском, в котором просил признать незаконными действия исправительного учреждения по удалению шнурков и пряжки на обуви, необеспечении одеждой установленного образца в соответствии с нормами вещевого довольствия; взыскать компенсацию за ненадлежащие условия содержания.

Решением районного суда административное исковое заявление удовлетворено частично: признаны незаконными действия (бездействие) исправительного учреждения, выразившиеся в удалении шнурков и пряжки на выдаваемой административному истцу обуви, необеспечении его одеждой установленного образца и вещевым довольствием в соответствии с нормами вещевого довольствия, с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет казны Российской Федерации в пользу Л. взыскана компенсация за ненадлежащие условия содержания.

Апелляционным определением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение об отказе в удовлетворении административного иска.

Разрешая спор и частично удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции, приняв во внимание то, что Л. на момент обращения в суд с административный иском непрерывно содержался в местах лишения свободы, о нарушении условий содержания в исправительном учреждении ему стало известно из ответа прокурора от 8 мая 2024 года по результатам рассмотрения его заявления, пришел к выводу о соблюдении им установленного частью 1 статьи 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации трехмесячного срока.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе в удовлетворении административных исковых требований только по основанию пропуска Л. срока обращения в суд, указал на отсутствие уважительных причин для его восстановления.

Судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции не согласилась с такими выводами суда апелляционной инстанции.

В соответствии с частями 1 и 8 статьи 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации гражданин вправе обратиться с административным исковым заявлением в суд в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении прав, свобод и законных интересов, пропуск этого срока без уважительной причины является основанием для отказа в удовлетворении административного иска.

Исходя из разъяснений, данных в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 47 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания», проверяя соблюдение предусмотренного частью 1 статьи 219 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации трехмесячного срока для обращения в суд, суды должны исходить из того, что нарушение условий содержания лишенных свободы лиц может носить длящийся характер, следовательно, административное исковое заявление о признании незаконными бездействия органа или учреждения, должностного лица, связанного с нарушением условий содержания лишенных свободы лиц, может быть подано в течение всего срока, в рамках которого у органа или учреждения, должностного лица сохраняется обязанность совершить определенное действие, а также в течение трех месяцев после прекращения такой обязанности.

Как следует из содержания административного иска, Л. просил о компенсации за ненадлежащие условия содержания в результате незаконных действий (бездействия) административных ответчиков.

Судом установлено и следует из материалов административного дела, по приговору суда Л. осужден по совокупности преступлений к пожизненному лишению свободы с отбыванием первых 10 лет в тюрьме, а в последующем в исправительной колонии особого режима.

Л. в период с 11 февраля 2016 года по 23 января 2024 года (за исключением периода с 21 июля 2018 года по 10 января 2019 года, когда направлялся в распоряжение следственного изолятора) отбывал наказание в исправительном учреждении.

23 января 2024 года Л. убыл для дальнейшего отбывания наказания в другое исправительное учреждение.

8 апреля 2024 года административный истец обратился в прокуратуру по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях, полагая, что при отбывании им наказания были допущены нарушения условий его содержания.

Из ответа прокурора от 21 мая 2024 года следует, что в ходе прокурорской проверки в действиях администрации исправительного учреждения установлены нарушения требований части 2 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, пункта 10.12 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 4 июля 2022 года № 110, и приказа Минюста России от 3 декабря 2013 года № 216 «Об утверждении норм вещевого довольствия осужденных к лишению свободы и лиц, содержащихся в следственных изоляторах», в связи с чем 7 мая 2024 года приняты меры прокурорского реагирования, в адрес врио начальника исправительного учреждения внесено представление.

Узнав о нарушении прав из ответа прокурора от 21 мая 2024 года, Л.
18 июня 2024 года предъявил в суд административный иск.

Кроме того, административный истец продолжает содержаться в исправительном учреждении, где отбывает пожизненное лишение свободы по приговору суда, что в значительной степени затрудняет ему возможность обращения в суд за защитой своих прав, нарушенных ненадлежащими условиями содержания, а следовательно, вывод суда апелляционной инстанции о том, что им пропущен срок обращения в суд противоречит приведенным требованиям действующего законодательства.

С учетом характера допущенного судом апелляционной инстанции существенного нарушения норм процессуального права принятый им судебный акт отменен с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Кассационное определение от 21 января 2025 года № 88а-3120/2025

4. Требование административного истца о признании незаконным бездействия органа внутренних дел, выразившегося в уклонении от регистрации сообщения о преступлении в книге учета сообщений о преступлениях, может быть рассмотрено в порядке административного судопроизводства.

Р. обратился в суд с административным заявлением к Управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по субъекту Российской Федерации о признании незаконным бездействия, выразившегося уклонении от регистрации сообщения о преступлении в книге учета сообщений о преступлениях.

Определением судьи районного суда, оставленным без изменения апелляционным определением судьи областного суда, в принятии административного искового заявления отказано.

Отказывая в принятии административного искового заявления, судья районного суда, с выводами которого согласился судья областного суда, руководствовался пунктом 1 части 1 статьи 128 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и исходил из того, что требования Р. подлежат рассмотрению в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации

Однако с таким выводом судебных инстанций согласиться нельзя.

Согласно пункту 2 части 3 статьи 1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в порядке административного судопроизводства суды рассматривают и разрешают административные дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, возникающие из административных и иных публичных правоотношений, в том числе об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, иных государственных органов, должностных лиц.

Главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации предусмотрен порядок производства по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов, организаций, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, в том числе в связи с рассмотрением обращений граждан.

Верховный Суд Российской Федерации в постановлении Пленума от 28 июня 2022 года № 21 «О некоторых вопросах применения судами положений главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» разъяснил, что не подлежат рассмотрению по правилам, предусмотренным главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, дела об оспаривании решений или действий (бездействия), принятых или совершенных указанными в части 1 статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации лицами, органами и связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального законов при осуществлении производства по конкретному уголовному делу (включая досудебное производство), в том числе бездействия, выразившегося в непринятии мер по рассмотрению сообщения о преступлении (пункт 8).

Из данных разъяснений следует, что в порядке части 1 статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обжалуется бездействие, выразившееся в непринятии мер по рассмотрению сообщения о преступлении, зарегистрированного в Книге учета сообщений о преступлениях, тогда как Р. обжалуется бездействие, выразившееся в уклонении от регистрации его сообщения в названной Книге.

При таких обстоятельствах судебные акты судов первой и апелляционной инстанций отменены с направлением административного материала в суд первой инстанции для разрешения вопроса о принятии административного иска к производству суда.

Кассационное определение от 28 февраля 2025 года № 88а-6460/2025

5. Уполномоченный орган обязан совершить исчерпывающие действия, необходимые для образования земельного участка под многоквартирным домом, к числу которых пунктом 4 статьи 16 Федерального закона от 29 декабря 2004 года
№ 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» отнесено устранение причин, препятствующих осуществлению государственного кадастрового учета.

И. обратилась в суд с административным исковым заявлением, в котором с учетом уточнения заявленных требований просила признать незаконным бездействие городской администрации по формированию земельного участка под многоквартирным жилым домом; обязать принять меры по образованию и постановке на кадастровый учет земельного участка. Одновременно просила исключить из Единого государственного реестра недвижимости сведения о сформированном земельном участке.

В обоснование административного иска И. указала, что она, являясь собственником 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную в многоквартирном доме, обратилась в городскую администрацию с заявлением о снятии с кадастрового учета земельного участка под этой квартирой с последующей постановкой на кадастровый учет земельного участка под всем многоквартирным домом, однако меры по образованию земельного участка не приняты.

Решением городского суда административный иск удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам областного суда решение городского суда отменено, в удовлетворении административного иска отказано.

Разрешая спор и удовлетворяя административный иск, городской суд исходил из того, что обязанность сформировать земельный участок под многоквартирным домом возложена законом на городскую администрацию.

Отменяя решение городского суда и отказывая в удовлетворении административного иска, суд апелляционной инстанции указал, что земельный участок поставлен на кадастровый учет до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации, следовательно, для предоставления данного земельного участка в общую долевую собственность членам семьи И. не требуется каких-либо актов органов местного самоуправления, а действия по формированию нового земельного участка под многоквартирным домом, при наличии уже сформированного земельного участка под квартирой, будут неисполнимыми. Кроме того, исключение судом из Единого государственного реестра недвижимости сведений о сформированном земельном участке без наличия к тому оснований или без признания в установленном порядке такой постановки незаконной, не отвечает требованиям статьи 176 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации о законности и обоснованности решения суда.

Однако судом апелляционной инстанции не учтено следующее.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, в том числе земельный участок, на котором расположен данный дом, с элементами озеленения и благоустройства, иные предназначенные для обслуживания, эксплуатации и благоустройства данного дома и расположенные на указанном земельном участке объекты. Границы и размер земельного участка, на котором расположен многоквартирный дом, определяются в соответствии с требованиями земельного законодательства и законодательства о градостроительной деятельности.

В соответствии со статьей 16 Федерального закона от 29 декабря 2004 года
№ 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» образование земельного участка, на котором расположены многоквартирный дом и иные входящие в состав такого дома объекты недвижимого имущества, является обязанностью органов государственной власти или органов местного самоуправления; в целях образования такого земельного участка уполномоченными органами государственной власти или органами местного самоуправления совершаются все необходимые действия, предусмотренные законом (пункт 4).

Как отмечено в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2010 года № 12-П, органы государственной власти или органы местного самоуправления, на которые возложена эта обязанность, не вправе произвольно отказаться от ее выполнения, если для формирования земельного участка имеются все предусмотренные законом основания.

По делу не оспаривалось, что земельный участок, на котором расположен многоквартирный дом, не сформирован; обстоятельства, свидетельствующие об отсутствии оснований для его образования, судом апелляционной инстанции не установлены, указанные в апелляционном определении обстоятельства, положенные в обоснование отказа в удовлетворении административного иска, к числу таковых не относятся.

Вопреки выводам суда апелляционной инстанции публичная обязанность по образованию земельного участка, на котором расположен многоквартирный дом, не прекращается ввиду постановки на государственный кадастровый учет иных земельных участков. Уполномоченный орган обязан совершить исчерпывающие действия, необходимые для образования земельного участка под многоквартирным домом, к числу которых пунктом 4 статьи 16 Федерального закона от 29 декабря 2004 года № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» отнесено устранение причин, препятствующих осуществлению государственного кадастрового учета. В этой связи ссылки суда на наложение подлежащего образованию земельного участка на существующий земельный участок под квартирой свидетельствуют не об отсутствии обязанности органа местного самоуправления образовать земельный участок под многоквартирным домом, а о наличии препятствий для осуществления его кадастрового учета, обязанность по устранению которых возложена законом на уполномоченный орган.

Апелляционное определение отменено с направлением дела на новое рассмотрение в суд второй инстанции.

Кассационное определение от 22 января 2025 года № 88а-3300/2025

6. Действия (бездействие) должностных лиц, связанные с применением мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, которые не могут оказать влияние на вывод о виновности либо невиновности лица, в отношении которого решается вопрос о привлечении к административной ответственности, но повлекшие нарушение прав, свобод физических или юридических лиц, могут быть оспорены ими в порядке, предусмотренном главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

П. обратилась в суд с административным исковым заявлением
о признании незаконными действий сотрудников органа внутренних дел по принудительному задержанию и доставлению в отдел полиции, по составлению протокола о доставлении лица, совершившего административное правонарушение, по составлению протокола об административном задержании, по составлению протокола личного досмотра вещей, находящихся при физическом лице, и изъятии вещей и документов.

Решением городского суда административное исковое заявление удовлетворено в полном объеме.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам областного суда решение суда отменено, производство по делу прекращено.

Разрешая спор и удовлетворяя административное исковое заявление, суд первой инстанции исходил из отсутствия оснований для применения к П. мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, поскольку она имела при себе документ, удостоверяющий личность, при этом доказательства нахождения последней в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения не представлены, виновность в совершении административного правонарушения не установлена.

Отменяя решение суда первой инстанции и прекращая производство
по административному делу, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что заявленные П. требования не подлежат рассмотрению в порядке административного судопроизводства, поскольку оценка законности действий сотрудников органа внутренних дел осуществлялась в порядке статей 144, 145, 148 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по сообщению о преступлениях.

Судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции, согласившись с апелляционным определением об отмене решения суда первой инстанции и прекращении производства по административному делу в части требований о признании незаконными действий должностных лиц органа внутренних дел по составлению протоколов об административном задержании, доставлении, личном досмотре, досмотре вещей, находящихся при физическом лице, и изъятии вещей и документов, пришла к выводу об ошибочности выводов суда апелляционной инстанции о прекращении производства по административному делу о признании незаконными действий сотрудников органа внутренних дел по принудительному задержанию и доставлению П. в отдел полиции в силу следующего.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2022 года № 21 «О некоторых вопросах применения судами положений главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации», действия (бездействие) должностных лиц, связанные с применением мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, которые не могут оказать влияние на вывод о виновности либо невиновности лица, в отношении которого решается вопрос о привлечении
к административной ответственности, но повлекшие нарушение прав, свобод физических или юридических лиц, могут быть оспорены ими в порядке, предусмотренном главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, в том числе в случае отказа в возбуждении дела об административном правонарушении либо прекращения производства по делу об административном правонарушении (абзац шестой).

Таким образом, поскольку оспариваемые действия по доставлению и задержанию П. осуществлены сотрудниками полиции в качестве мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, оснований для прекращения производства по делу в указанной части не имелось.

При этом установленное постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела отсутствие в действиях сотрудников полиции составов преступлений
не препятствует оспариванию таких действий в порядке, предусмотренном главой
22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Учитывая изложенное, апелляционное определение в части прекращения производства по административному делу о признании незаконными действий сотрудников органа внутренних дел по принудительному задержанию и доставлению П. в отдел полиции отменено с направлением дела в соответствующей части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Кассационное определение от 28 января 2025 года № 88а-2427/2025

7. В случае продажи жилого помещения или доли (долей) в нем, приобретенных налогоплательщиком, в частности, по договору участия в долевом строительстве, минимальный предельный срок владения таким жилым помещением или долей (долями) в нем исчисляется с даты полной оплаты стоимости такого жилого помещения или доли (долей) в нем в соответствии с указанным договором.

Налоговый орган обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил взыскать с С. задолженность по уплате налога на доходы физических лиц за 2020 год в связи с продажей квартиры, а также пеней и штрафов.

Решением городского суда в удовлетворении административного иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам областного суда решение городского суда отменено, административный иск удовлетворен.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении административного иска, городской суд указал, что доход от продажи квартиры не подлежит налогообложению в связи с нахождением объекта недвижимости во владении С. более пяти лет, поскольку полная оплата стоимости квартиры произведена в октябре 2014 года после поступления средств материнского капитала, а квартира продана по договору купли-продажи в 2020 году.

Отменяя решение городского суда, суд апелляционной инстанции отметил, что право собственности на квартиру зарегистрировано за С. 16 ноября 2017 года, срок владения квартирой составил менее трех лет, что исключает освобождение полученных доходов от налогообложения.

Судебная коллегия по административным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции сочла выводы суда апелляционной инстанции не основанными на законе и обстоятельствах дела.

В силу пункта 1 статьи 229 Налогового кодекса Российской Федерации налоговая декларация по налогу на доходы физических лиц представляется, в частности налогоплательщиками, указанными в пункте 1 статьи 228 названного Кодекса.

Согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 228 Налогового кодекса Российской Федерации физические лица производят исчисление и уплату налога на доходы физических лиц исходя из сумм, полученных от продажи имущества, принадлежащего этим лицам на праве собственности, и имущественных прав, за исключением, в частности, случаев, предусмотренных пунктом 17.1 статьи 217 названного Кодекса.

На основании пункта 17.1 статьи 217 Налогового кодекса Российской Федерации освобождаются от налогообложения доходы, получаемые физическими лицами за соответствующий налоговый период от продажи объектов недвижимого имущества, а также долей в указанном имуществе с учетом особенностей, установленных статьей 217.1 данного Кодекса.

Исходя из положений статьи 217.1 Налогового кодекса Российской Федерации, к числу таких доходов отнесены доходы, получаемые от продажи объектов, находившихся в собственности налогоплательщика в течение минимального предельного срока владения объектом недвижимого имущества и более.

По общему правилу минимальный предельный срок владения объектом недвижимого имущества составляет пять лет (пункт 4).

В случае продажи жилого помещения или доли (долей) в нем, приобретенных налогоплательщиком, в частности, по договору участия в долевом строительстве, минимальный предельный срок владения таким жилым помещением или долей (долями) в нем исчисляется с даты полной оплаты стоимости такого жилого помещения или доли (долей) в нем в соответствии с указанным договором. В случае продажи жилого помещения или доли (долей) в нем, приобретенных налогоплательщиком по договору уступки прав требования по договору участия в долевом строительстве (другому договору, связанному с долевым строительством), минимальный предельный срок владения таким жилым помещением или долей (долями) в нем исчисляется с даты полной оплаты прав требования в соответствии с таким договором уступки прав требования (абзацы 1, 4 пункта 2).

Вопреки установленным по делу обстоятельствам приобретения квартиры на основании договора участия в долевом строительстве, суд апелляционной инстанции не применил приведенные положения пункта 2 статьи 217.1 Налогового кодекса Российской Федерации, не выяснил обстоятельства, касающиеся факта и даты полной оплаты стоимости квартиры, при исчислении минимального предельного срока владения исходил из даты государственной регистрации права собственности, при этом никак не мотивировал отказ от применения приведенных положений закона, ранее примененных городским судом.

С учетом изложенного судебный акт отменен с направлением административного дела на новое апелляционное рассмотрение.

Кассационное определение от 18 декабря 2024 года № 88а-39486/2024

Судебная коллегия по административным делам

Первого кассационного суда общей юрисдикции